Мы продолжаем публикацию материалов из Книги памяти жертв политических репрессий жителей Магнитогорска и ближайших сельских районов юга Челябинской области, в том числе Агаповского.
Агаповский район, село Верхне-Кизильское. 1937 год
Калугин Дмитрий Михайлович, 26 октября 1885 года рождения. Уроженец посёлка Чесма Чесменского района, житель села Верхне-Кизильское. До ареста (4 ноября 1937 года) работал коновозчиком треста столовых в городе Магнитогорске. Решением тройки УНКВД по Челябинской области от 15 ноября 1937 года по статье 58–10–11 УК РСФСР приговорён к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. Дожил до освобождения (находился в местах заключения по 1943 год включительно).
Дмитрий Калугин проходил по делу вместе со своими земляками. Это было групповое уголовное дело. Все девять человек тесно связаны с селом Верхне-Кизильское. Кто же это были?
Баландин Михаил Николаевич, Завьялов Павел Алексеевич, Калачкин Павел Алексеевич, Крылов Михаил Дмитриевич, Макаров Александр Иванович, Максимов Федор Алексеевич, Севостьянов Василий Федорович, Сошин Николай Васильевич.
Кроме Дмитрия Калугина, все незаконно приговорённые и осуждённые занесены во второй том Книги памяти. Но до настоящего времени невозможно было знать, кто были их жёны и дети, а ведь по совести и закону именно они вынесли все тяжести и бремя членов семьи изменников Родины, это они были изгоями общества, и они должны быть признаны пострадавшими. Но время неумолимо летит, и многие просто не могли дожить, чтобы узнать правду, вновь обрести и носить честное имя своего отца. В настоящее время стало возможным определить 39 самых близких людей тех, кто стал жертвой беззакония: девять жён, тридцать детей. После ареста их мужей и отцов жизнь для них просто остановилась. Отношение к семьям приговорённых и осуждённых было соответствующим тому времени. Мало того что их начали презирать даже те, кто верил, что произошла ошибка, с такими семьями было опасно общаться, а уж тем более помогать им. Вот и выживали, как могли.
Из девяти человек не все были коренные верхнекизильцы. Некоторые приехали в село Верхне-Кизильское из Чесменского района. Пятеро работали в колхозе «Красный Уралец»: Павел Завьялов, Михаил Баландин, Михаил Крылов, Александр Макаров и Фёдор Максимов. Николай Сошин вёл единоличное крестьянское хозяйство. Павел Калачкин работал сторожем Магнитогорского молочно-овощного совхоза. Василий Севастьянов – забойщик в геологоразведке Магнитогорска. В Магнитогорске работал и Дмитрий Калугин –коновозчиком треста столовых.
Девять человек в один день были арестованы Магнитогорским городским отделом НКВД. До вынесения приговора содержались в тюрьме города. 15 ноября был готов обвинительный приговор. Восемь человек приговорены к десяти годам лишения свободы, Завьялов Павел – к высшей мере наказания и расстрелян в Магнитогорске 29 декабря 1937 года.
Из восьми человек, приговорённых к десяти годам лишения свободы, к семьям вернулись лишь двое: Калугин и Макаров. Баландин Михаил умер в местах заключения 6 июня 1938 года. Калачкин Павел умер 28 июля 1943 года в исправительно-трудовом лагере Красноярского края. Сошин Николай для отбытия наказания направлен в Новосибирскую область, 5 сентября 1939 года этапирован в бывший ТамасинЛаг НКВД СССР. Судьба других осуждённых осталась неизвестной.
Сложно представить, что людей арестовали 4 ноября, а 10-го было готово обвинительное заключение. 4 ноября арестовали, а 5 ноября на всех арестованных были подготовлены характеристики от сельского совета. Одним подчерком, как по шаблону, в пять строчек, без фамилии автора характеристик, но имеется главное – печать. Никто из арестованных не признал себя виновным, и тем не менее, 15 ноября вынесен обвинительный приговор.
Все осуждённые и их родные стали писать жалобы во все инстанции. Некоторые жалобы доходили до адресатов, только результата не было. 25 марта 1940 года прокурор Челябинской области принимает решение о проведении дополнительного расследования по обвинению всех девяти осуждённых. Дополнительную проверку поручено провести РО НКВД Агаповского района. 29 июня 1940 года принято заключение по дополнительной проверке. Читаем (дословно): «…Обвиняемыми Макаровым, Максимовым, Сошиным, Крыловым поданы жалобы, в которых они указывают, что осуждены неправильно, и просят о пересмотре их дела. Дополнительным расследованием путём допроса свидетелей и справками сельского совета и управления колхоза установлено, что Завьялов, Баландин, Крылов, Максимов, Калачкин, Севастьянов, Сошин служили в Белой армии по мобилизации, а Крылов и Максимов отступали в Китай, откуда вернулись в 1921-1923 годах. Обвиняемые Севастьянов, Калачкин, Калугин, Сошин как кулаки подверглись раскулачиванию. Сошин в 1931 году лишался избирательных прав, а Калачкин и Калугин от раскулачивания скрылись. Обвиняемые Баландин, Завьялов и Макаров по происхождению – из крестьян-середняков, а Максимов по социальному происхождению – из крестьян-бедняков. Дополнительным расследованием факты антисоветской деятельности добыты только в отношении обвиняемого Крылова (только что именно, остаётся загадкой – прим. автора Геннадия Васильева), а в отношении остальных обвиняемых фактов их антисоветской деятельности не установлено и, кроме того, между обвиняемыми связи криминального характера не установлено, за исключением Крылова и Максимова, последние поддерживали между собой близкую связь на почве родственных взаимоотношений. На основании вышеизложенного ПОСТАНОВИЛ: Решение тройки УНКВД от 15 ноября 1937 года в отношении Крылова считать правильным. Решение в отношении Максимова, Сошина, Севастьянова, Калачкина подлежат пересмотру и снижению меры наказания. Решения в отношении Завьялова, Макарова, Калугина как неправильные подлежат отмене».
7 августа 1940 года начальник УНКВД по Челябинской области майор госбезопасности С. решение тройки оставил в силе.
14 февраля 1950 года заместитель начальника УМГБ по Челябинской области утверждает справку по архивно-следственному делу обвиняемого А. И. Макарова. Читаем: «… учитывая, что никто из проходящих по делу лиц не дал показания о практической враждебной деятельности Макарова и проведённым дополнительным расследованием в 1940 году фактов враждебной деятельности со стороны Макарова не установлено, архивно-следственное дело сдать в архив…»
Развязка по данному уголовному делу наступила лишь 19 января 1957 года. Почти через 20 лет справедливость в отношении незаконно приговорённых и осуждённых восторжествовала. А ещё через 35 лет справедливость восторжествовала и в отношении детей, которых признали пострадавшими от политических репрессий…
Продолжение следует.
Автор проекта: Геннадий Васильев, историк-краевед, член Союза краеведов России
