Говоря о победе Советского Союза в Великой Отечественной войне, историки одной из главных составляющих называют массовый героизм советских людей. Он действительно был массовым. Мужчины и женщины, дети и старики своим самоотверженным трудом и ратными подвигами приближали её. И вспоминая о них, мы можем лишь восхититься их мужеством, стойкостью, настоящим, а не показным патриотизмом.
Сегодня мы хотим на страницах газеты вспомнить лишь о нескольких героях Великой Отечественной. А сколько их было? Миллионы!
Сашка-сорванец
Александра Ращупкина родилась в 1914 году в Сыр-Дарьинске Туркестанского генерал-губернаторства Российской империи. Вышла замуж, но «женщиной Востока» не стала – работала трактористкой. С началом Великой Отечественной муж Александры ушёл на войну. Женщине в просьбе отправить её на фронт отказывали раз за разом.
В 1942 году в военкомат пришёл невысокий худенький паренёк и записался в число новобранцев под именем Александр Ращупкин (врач, проводивший осмотр новобранцев, согласился не выдавать).
Александра прошла курсы и была направлена в 62-ю армию механиком-водителем танка Т-34. Участвовала в боях за Сталинград. В течение трёх лет ни экипаж танка, ни другие однополчане не подозревали, что под именем Александра Ращупкина скрывается женщина. В части боевого товарища звали Сашка-сорванец.
«Фигура у меня всегда была мальчишеской. Голос я научилась снижать. А раздеваться на фронте приходилось нечасто», – вспоминала Александра Митрофановна после войны.
Тайна открылась в феврале 1945 года, на территории Польши. В городе Бунцлау Т-34 Ращупкиной был подбит и загорелся. Александра была ранена в бедро, контужена. На выручку бросился механик-водитель соседнего танка и, конечно, разрезал одежду, чтобы перевязать…
Александра провела в госпитале два месяца. А тем временем в полку разгорелся скандал. Когда дело дошло до командования, за отважную танкистку вступился сам командующий – генерал Чуйков. В итоге Александра была оставлена в полку. Воевала до Победы уже под своим именем.
Муж Александры с войны вернулся. Супруги прожили вместе ещё много лет. Но детей у них не было – дали знать о себе фронтовые ранения.
Мать Мария
Мария Васильевна Октябрьская (тогда Маша Гарагуля) родилась в 1905 году в деревне Кият Таврической губернии (Крым) в крестьянской семье. Детство и юность прошли в Севастополе. В 1925 году вышла замуж за курсанта Илью Рядненко. Супруги взяли фамилию Октябрьские – в честь революции. Мужа-военного постоянно переводили, Мария следовала за ним. При этом дома не сидела: окончила курсы медсестёр, научилась водить машину, освоила стрельбу из пулемёта.
23 июня 1941 года жёны красных командиров были эвакуированы в Сибирь, в Томск. Там уже в конце лета 1941 года Мария получила похоронку на мужа. Сразу стала проситься на фронт, отказали из-за «немолодого» возраста (36 лет). Тогда, продав всё, что у неё было, добавив семейные сбережения, Мария внесла в Фонд обороны 50 тысяч рублей. После этого направила в Кремль телеграмму: «В боях за Родину погиб мой муж. За его смерть, за смерть всех советских людей хочу отомстить фашистским собакам, для чего внесла в госбанк на построение танка Т-34 все свои личные сбережения. Танк прошу назвать «Боевая подруга» и направить меня на фронт в качестве водителя. Имею специальность шофёра, владею пулемётом, являюсь ворошиловским стрелком».
Окончив ускоренный курс в Омском танковом училище, Мария стала первой в стране женщиной механиком-водителем танка, а с октября 1943-го уже сражалась на своём танке на Западном фронте.
17 января 1944 года в районе станции Крынки Витебской области осколок разорвавшейся поблизости мины ранил Марию в глаз. В полевом госпитале ей сделали операцию, затем на самолёте доставили в Смоленск. Но состояние ухудшалось (осколок, пробив глаз, коснулся мозга). 15 марта 1944 года Мария Васильевна Октябрьская скончалась во фронтовом госпитале в Смоленске.
2 августа 1944 года Октябрьской ей посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Танк «Боевая подруга» со своим полком дошёл до Кёнигсберга. На самом деле машины подбивали, но в память о «маме», как её называли танкисты, экипаж присваивал имя «Боевая подруга» новым танкам.
Одним своим танком занял село Явкино…
«Здравствуйте, дорогие мои папа, мама и Тасенька. Сообщаю, что на фронте мне пришлось быть всего немного более месяца. В наступлении прошли уже более 100 километров. 13 марта я одним своим танком занял большое село Явкино (1167 дворов на карте 1930 года). В ночь на 15 марта немцы пошли в атаку, заняли село. Благодаря ночи мой танк упал в противотанковый ров. Остались вдвоём с радистом. Решили погибнуть при крайнем случае, но в плен не идти. Немцы два-три раза подходили к танку, но пока не открыли. Живу, может быть, последние минуты. Вот коротко всё о себе. Не волнуйтесь за меня. На то есть война. Желаю вам дальнейшей счастливой жизни. Последняя просьба к вам: сообщите в Ижевск всем ребятам о моей смерти. Ну вот, всё, кончаю. До свидания навеки. Ваш сын Вадим Сивков. 15 марта 1944 года, 7 часов утра».
Вот такое письмо пришло в марте 1944 года в город Сарапул Александру Архиповичу и Марии Ефимовне Сивковым. И если у нас, читающих через годы весточку незнакомого человека, по спине пробегает холодок, что же было с родителями танкиста? В последние минуты своей жизни парень нашёл силы ласково обратиться к ним, постараться успокоить. Такое ощущение, что написано не в танке, а в тихом кабинете. Ни слова горечи, отчаяния, обиды на судьбу – ничего! «На то есть война…» – эти строки раскрывают своего автора так, как, бывало, вся жизнь иного человека не раскроет.
А теперь добавим ещё факты. Вадим появился на свет в 1925 году в городе Усолье (это Пермский край). Он рос молодым и крепким, опора родителям, подмога старшему брату Жене, защита сестре Тамаре. Глава семейства был человеком военным, а потому Сивковы несколько раз переезжали: сначала – в Ижевск, потом – в Сарапул. Вадим везде быстро находил друзей. Занимался спортом, по утрам наматывал километры, с ранней весны и до поздней осени купался, увлекался фотографией, отлично стрелял, охотой он увлёкся ещё с малых лет, хорошо знал птицу и мелкого зверя и умел многое, хорошо играл в шахматы. Учился тоже хорошо, в классе его любили.
Когда началась война, Вадиму было всего 16. Какой из него солдат? Мальчишка просился на фронт, однажды даже убежал – вернули с поезда. Как-то он принёс газетную публикацию об одном украинском селе. Фашисты за волосы вытащили из дома женщину, жену командира партизанского отряда. Вместе с сыновьями вытащили, а их семеро было. Выстроили мальчишек напротив матери, велели ей рассказать, где прячется отряд. Она отказалась. И через несколько минут увидела своих сыночков уже без голов – отрубили… Женщина сошла с ума.
«Мама! – говорил Вадим. – И как я могу оставаться дома, когда вокруг творится такое? Мне надо, надо ехать! Я помогу нашим. Не отпустите – убегу сам!» И тогда отец, уступив, направил сына в Казань, в танковое училище. Так Вадим и попал на фронт – в 212-й отдельный танковый полк – уже младшим лейтенантом.
…В ночь с 13 на 14 марта 1943 года танк Сивкова (он имел номер 17), следуя по маршруту полка, оказался перед украинским селом Явкино (танк немного отстал из-за технических неисправностей). Село большое – в своём прощальном письме Вадим даже указал количество дворов. Фашисты зверствовали здесь почти три года, с перерывами. Многих детей и подростков угнали в Германию – были те, кому удалось убежать и спрятаться в лесу, но на их поиски отправили отряд с собаками. Нашли всех, вернули в село, собрали жителей и стали избивать беглецов до смерти. Много домов было в селе – и каждый ограбили!
В марте 1943-го враг окончательно отступал. И отступая, остановился в Явкино. А в три часа утра на предельной скорости в село ворвался танк №17. Он маневрировал, стрелял, казалось, началась крупная атака. Большой урон нанёс гитлеровцам один-единственный танк: уничтожил более 200 человек, около сотни повозок и более 70 машин. Паника, фашисты бегут. Уже к полудню село было очищено. Танкисты по праву могли гордиться: они сделали большое дело. Оставалось ждать своих. Но гитлеровцы подтянули к Явкино силы и ранним утром нанесли контрудар. Танк снова вступил в бой, но, маневрируя ночью, угодил в ров. Фашисты окружили танк и предложили экипажу сдаться. Сивков открыл крышку люка. Но вместо того чтобы сдаться, бросил связку гранат, крикнул: «Комсомольцы не сдаются!» – и моментально скрылся.
Положение у наших бойцов было безвыходное, и они это, конечно, знали. Но дрались, пока не закончились боеприпасы. С Вадимом был радист Пётр Крестьянинов из Кировской области. Улучив минутку, он выскочил из танка и побежал, разбрасывая какие-то бумажки. Фашисты застрелили Петра, а тело искололи штыками. Как выяснилось, на этих бумажках были фамилии танкистов – комсомольцы хотели передать хоть какую-то весточку о себе. Вадим остался один. И вскоре раздался взрыв…
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм младшему лейтенанту посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Награждён орденом Ленина. На месте гибели наших танкистов в Явкино установлен мемориал, где похоронены ещё трое – лётчик и две медсестры, чьи имена неизвестны.
